РЕЦЕНЗИРУЕМ КНИГИ И ПУБЛИКАЦИИ


СУЛТАН СВОЕЙ ДУШИ

МАСТЕРА ПЕРЕВОДА

Лазурное небо: Поэты ХХ века в переводах Мирпулата Мирзо. –
Ташкент: Издательско-творческий дом имени Гафура Гуляма, 2008. – 228 с.

Где-нибудь в ином литературном мире, возможно, это событие и не стало бы событием первого ряда, но для Узбекистана оно именно таково: здесь только что вышел из печати давно ожидаемый сборник современных русских поэтов, переведённых на узбекский язык Мирпулатом Мирзо, в прежнее время более известным как Мирпулат Мирзаев. Но – что делать, если Восток возвращается к Востоку, и даже таджикский президент Имомали Рахмонов вдруг становится Имомали Рахмоном, а узбекский поэт превращает себя в некий среднеазиатский тахаллус (псевдоним) для европейского читателя, тем самым не только приближаясь к аудитории маняще-азиатской экзотической таинственностью, но и отдаляясь инокультурной непривычкой восприятия.

Однако вернёмся к книге. Под обложкой с традиционно восточным сладковато-красивым названием «Лазурное небо» («Ложувард осмон») нашли пристанище в новом своём тюркоязычном звучании Борис Пастернак, Андрей Вознесенский, Евгений Евтушенко, Расул Гамзатов, Олжас Сулейменов и Роберт Рождественский. А также – слегка отдалённый от них иным духовно-поэтическим внутренним временем Иосиф Бродский.

Если попробовать не учитывать некоторую внелитературную значимость события, то – всё равно – даже одно то, что Борис Пастернак впервые зазвучал на узбекском языке, да и практически не переводившийся Иосиф Бродский тоже (лишь Андрея Вознесенского немного переводил народный поэт Узбекистана Сирожиддин Сайид), то о событии этом поговорить следует.

Во-первых, предварим возможное замечание, что это всё-таки не совсем современная поэзия России. Да, могут сказать, что едва ли уже не полвека отделяет нас от первых публикаций иных из ныне переведённых стихов и что вряд ли уж так важно это скромное центральноазиатское добавление к сотням и сотням уже существующих сегодня переводов. Смею утверждать – ещё как важно. Естественно, тем, что хорошее постареет не скоро. Больше того – может, и само нестарение хорошего держится как раз такими, как будто несвоевременными, переводами.

Во-вторых, подобное издание особенно ценно тем, что говорит о некотором возобновлении интереса литераторов Узбекистана, его национальной литературы к литературам иных стран.

Начав эти, внешне как будто запаздывающие, литературные встречи с переводов именно тех поэтов, чьё творчество характерно для времён свержения литературных и мировоззренческих стереотипов, и введя их в сборник «Лазурное небо», то есть – в сборник поэзии 60-х, несомненно, взломавшей идеологический лёд тех наших общих советских времён, Мирпулат Мирзо определённо делает шаг в сторону ориентации новой национальной узбекской литературы на современные мировые литературные – нет, не стандарты, но – мейнстримовские, что ли, поиски. Он понимает, что замкнутость всякой литературы на самой себе – сами о себе пишем, сами себя издаём, сами себя читаем, сами себя рецензируем – путь губительный, провинциальный, даже если такая литература и издаётся в столицах.

Превращение Мирпулата Мирзаева, парнишки из кишлака, отслужившего в армии, в одного из ведущих поэтов Узбекистана, а затем в заместителя главного редактора солидного толстого журнала, вполне закономерно. Он никогда не огораживал сам себя никакими конъюнктурно выгодными шорами, скрываясь от всякого литературного инакомыслия, – наоборот, всегда любил покачаться на волнах иноязычного поэтического слова. Так слушают музыку, не стремясь объяснить её, однако искренне желая её звучание донести до других, даже и до обладающих временной музыкальной глухотою на чужое – частой болезнью изменчивого политического времени.

Нельзя сказать, что подобного не происходило раньше. Тот же Мирпулат Мирзо, работая заместителем главного редактора издающегося на узбекском языке журнала «Жахон адаби-ёти» («Всемирная литература»), как бы двоюродного брата «Иностранной литературы», сделал многое, чтобы узбекские читатели открыли для себя мировые литературные сокровища. Шекспировский «Сон в летнюю ночь», переведённый им, был поставлен в национальном театре Узбекистана; играли его в таком варианте и в театре на Таганке. «Натан Мудрый» Г. Лессинга, также поставленный на сценах Узбекистана, укрепил признание Мирпулата как переводчика. Позже в его переводах вышли стихи Александра Пушкина, Томаса Элиота, Тудора Аргези и других поэтов. Итогом стала антология мировой поэзии «Цветы Млечного пути», вышедшая в 2004 году.

В 2005 году появляется подготовленная им антология казахской поэзии «Пой, домбра!», готовится антология корейской поэзии. В переводах Мирзо издаются историческая повесть Евгения Замятина «Бич божий» и повесть Фазиля Искандера «Поэт».

Качество этих переводов так высоко, а адаптация их европейских реалий к восточному восприятию так точна, что произведения самых отстранённых от Азии авторов становятся совершенно своими: одно из стихотворения Расула Гамзатова, переведённое с аварского на русский, а с русского – Мирпулатом Мирзо – на узбекский язык, сегодня знают и поют как… узбекскую народную песню. Естественно, не ведая ни про автора, ни про двух её переводчиков.
 
Зато и делаются они, эти трудные переводы, не единым заказным наскоком, но кропотливым перебиранием и подбиранием драгоценных и точных слов из раскрытого сундука традиционной восточной поэзии. На перевод пастернаковского «Марбурга» (примерно три странички и всего восемнадцать строф) однажды ушёл целый творческий отпуск поэта Мирпулата Мирзо – больше сорока дней.

На последнем, VI Ташкентском открытом фестивале поэзии аудитория, пресыщенная современными андеграундными и классически повторяющимися поэтами с их высоким слогом и словом, довольно скептически взглядывала на Мирпулата Мирзо при его первом появлении на перенаселённом оригинальными авторами поэтическом подиуме. Но надо было слышать шум их аплодисментов после неторопливого чтения Мирпулатом Мирзо – чтения на языке Алишера Навои! – Бориса Пастернака.

Его первый сборник стихов «Лазоревое утро» был издан в 1975 году. Известны и популярны его книги: «Голубая река», «Сунбула», «Роза и звёзды», «Утешение», «Избранное». На сегодняшний день Мирпулат Мирзо является автором более 10 поэтических сборников. Его драма «Когда засветится утро», поставленная в узбекских театрах, как всякая добротная литература, легко пересекла государственную границу и утвердилась в репертуаре некоторых театров соседнего Казахстана.

Понимание того, что богатство национальной культуры – это то, чем легко и щедро нужно делиться со всеми вокруг, пополняя ушедшее чужими запасами, пусть и измеряемыми по шкале ценностей иного менталитета, – банальная истина, которую, однако, время от времени всё-таки следует повторять.

В предисловии к «Лазурному небу» узбекский писатель Эркин Вахидов (переводчик на узбекский язык Есенина и Гёте), знающий толк и в русской, и в мировой литературе, напишет об этом примерно так: «Да, огромен талант иных литературных звёзд. Но ведь в небе всегда и всем места хватит. Они не затмевают друг друга. Как не затмевают друг друга ни судьбы, ни творчество поэтов, вместе сведённых под одною обложкой волею переводчика Мирпулата Мирзо.
 
Каждый поэт, а переводчик особенно, – это как бы султан своей души, правитель. Тем не менее он вдруг легко становится рабом чужого текста, неожиданно для самого себя попадая в рабство к чужому таланту. Он тотчас лишается покоя. Чужой талант, скрытый в чужом тексте, словно сковывает его цепями, мучает его. Он понимает, что выйти из этого подчинённого состояния и освободиться можно лишь одним способом – переподчинив чужой текст самому себе. Сохранив оригинал и завладев им.

Когда же покоряющий его прежде текст им наконец переведён, когда он всё-таки переподчинился, бывший раб становится хозяином нового старого текста. То есть – снова – султаном своей души…»
Однако, скажем честно, не очень-то много литературных султанов в последнее время хочет становиться рабами – пусть и временными – этого самого чужого текста.

Впрочем, не вернее ли сказать и так – не может ими стать…

Дело в том, что за последние пятнадцать-двадцать лет, пожалуй, полностью исчез институт переводчиков. Особенно если иметь в виду переводчиков с узбекского языка. Уровень же делаемого весьма невысок, качество теряется (не хочется говорить, что уже вообще потеряно). Задыхается без новых переводов на русский единственный в Узбекистане литературно-художественный журнал «Звезда Востока».

Объявленный в этом году Союзом писателей Узбекистана, Республиканским интернациональным культурным центром и бывшим Росзарубежцентром конкурс среди переводчиков (премировались лучшие переводы с узбекского на русский и с русского на узбекский), хотя и состоялся, но главной своей цели не достиг: новых имён, работающих в этом направлении, обнаружено не было.

Да, существуют прекрасные переводы узбекской классической и современной поэзии, сделанные Александром Файнбергом, Вадимом Муратхановым, Сабитом Мадалиевым.

Да, всё-таки есть и ответное движение: современный поэт Рустам Мусурмон перевёл на узбекский целую книгу стихов того же Файнберга… В список занимающихся литературным переводом можно, пожалуй, будет добавить ещё две-три фамилии: Рано Азимовой, Алишера Атакузиева и – осторожно подступающей к новому для себя делу Наргизы Касымовой… Но ведь это почти что всё! Целена-правленное, профессиональное занятие переводом вне конкурсов и заказов – вообще величайшая, почти не существующая здесь редкость.

В этом смысле работа Мирпулата Мирзо – напоминание русским поэтам, подталкивание их: мы вновь начинаем открывать вашу литературу. Неужели никто не сумеет открыть нашу? Время пришло… Она уже есть. Обогащайтесь и вы тоже. 
 
"Литературная газета"
№50 (6202)(2008-12-10)
Cовместный проект
"Евразийская муза"