ЗЕМЛЯ КОРНЕЙ,
пробуждаемых весенней памятью сердца


Из неизданного


Как переплетены человеческие судьбы! На фото - мой отец Абдухаким Фархади (1899 - 1956), выпускник Самаркандской гимназии, а затем лечфака МГУ.  Рядом с ним - его сестры с братишками из узбекско-ирано-бухароеврейской слободы, куда перетекали племена с юга Турана (Туркестана) и переселенцы от Ближнего Востока до Индии и даже Кавказа после трагических событий в Армении.


 

Так в наших краях утверждалась толерантность, понятие: "Все мы - люди, все мы - человеки". Видимо, отсюда уникальность той многоэтнической общности, которая сформировалась в среднеазиатских городах вдоль Великого шелкового пути, достижения  взаимопонимания, добрососедства, тех социально-нравственных устоев, которые не сломали бури эпох. Посмотрите, как одухотворено лицо человека, в доме которого на берегу реки Акдарьи я проводил в детстве летние каникулы. Он мне запомнился пышными "шевченковскими" усами и такой же натурой - мой дед по материнской линии Каюм-Гамаюн. На фото он с моей бабушкой Айнар, тюрко-угро-финских корней, и с маленькой девочкой - моей мамой Марией - Мариям Каюмовной (1914- 1993).

Их биография - настоящая одиссея: север территории нынешнего Казахстана, местечко Утбасар (нынешняя Астана), далее Казань, Стамбул, Крым... Они были  высланы в пустыни под Бухарой в начале двадцатых годов из Бахчисарая за противодействия безумствам, творимым там тогда. В результате этого в нашей семье под катком сталинских репрессий погибли деды и несколько тётушек. Дедушка так и сказал после смерти тирана Иосифа: "Теперь могу спокойно умереть!". Что и произошло в апреле 1953 года.



А вот поразительная находка: редчайшее фото моего деда по отцовской линии - военного врача и дипломата, репрессированного сначала в конце двадцатых и окончательно в тридцать седьмом, ниже фото женщины - знатной особы, его супруги, с которой отправился в Персию, далее ее следы теряются.По семейной легенде графиня скоропостижно скончалась. Архивы МИД а России  хранят много тайн.




К несчастью, жестокое время не дало моему отцу завершить уникальные научные эксперименты в медицине. Он был и последователем Мичурина, занимался селекцией новых сортов в нашем багишамальском саду. В том самом, основанном Амиром Темуром.

И в семье нашей хранилось предание, что сад этот говорит о родстве одной из наших прапрабабушек с потомками Сахибкирана. Ее звали Мехринисо, и она была дочерью каршинского бека. Прадед по отцовской линии, Алибек, был главой крепости Каттакурган и погиб, ее защищая, в середине девятнадцатого века. Один из моих дедов Абдурахман Фархади учился в Петербурге, стал выпускником Императорской военно-хирургической академии, дипломатом. Он был консулом в Иране до революции. Репрессирован и погиб  в 1937 году.

Дом из жжёного кирпича с красивым садом-чорбагом при советской власти отобрали. Там была устроена начальная школа. И я, перелезая через глиняный забор, ходил  таким образом учиться туда - в бывший дом доктора Фархади. А мы ютились в глинобитном строении, где двери держались на честном слове. Во время дождя с потолка изрядно капало. Хорошо ещё, что ниши со шкафчиками, забитыми научными и художественными книгами, не мокли.

Книги были главным богатством в нашем доме. Как я потом узнал, запрещённые Ницше, Шопенгауэр, Мендель, Вавилов, русский перевод Корана и другие редкие книги хранились в сундуке, прикрытом ветхими циновками. И за это в те времена вполне можно было загреметь в Сибирь. Я увлёкся поэзией ещё до школы, особенно меня магнетизировали сказки Пушкина и "Тысячи и одной ночи". Их рассказывала двоюродная сестра Гуля, дочь врагов народа; отец ее Иса Ходжаев был заместителем Фрунзе. Посмертно его реабилитировали только в конце восьмидесятых годов прошлого века.

И здесь уместно привести стихи из моего рукописного журнала самаркандской юности.



Далее блок фото - такие  красивые  мои папа с мамой в конце сороковых. Они работали на одной кафедре патофизиологии.



В этой подборке - фотографии бородинского дома, ныне ставшего литературным домом-музеем, вдова знаменитого писателя Розалия  Бородина, моя тёща, ее правнук Марик, он  в момент написания этих заметок является студентом Лондонского университета.

 

 


 


А это С. П. Бородин выступает на юбилее узбекской оперной дивы Халимы Насыровой, о которой есть знаменитая строка Анны Ахматовой: " Халимы соловьиное пенье".

 


Обложка объемистой книги изданной в годы горбачевской перестройки в США, где в переводе на английский  напечатаны мои стихи " Самаркандская краска", посвящённые  Сергею Бородину.

 

 
Что помнят стены дома нашего? Фотографии  позволяют не только рассказать о событиях давних, но и увидеть те мгновения реальной жизни, спрессованной в годовых кольцах родословного древа с множеством ветвей и корней. И доставать их из семейного альбома весьма интересное занятие.

Вот я с отцом. Он привёз мне фронтовой подарок - книгу.

 


Что означает: дом родной?
Он вечно будет предо мной.
Оттуда смотрят на меня
четыре радужных огня.

 


Мальчишка  в саду - это я. Отец не мог уже вставать с постели. Но был в силах говорить, как ухаживать за растениями, полоть грядки, следить за живностью. Я благодарен тому трудному - трудовому детству. Близости к природе, каждой травинке, кустику. Оттуда строки:

"К материнским холмам,
как младенец припав,
я читал по слогам
эту азбуку трав".

Нынешние дети незаслуженно отдалены асфальтом, гаражами от живой земли- великой воспитательницы добрых чувств!

Родом из детства стихи и фото маминых кактусов, которые цвели у нас в конце пятидесятых годов. Ростки и стебли  цветов, которые она высаживала в грунт , вскоре давали корни; подоконники в доме были заставлены ее растительными фантазиями.



Мама растила изумительной красоты георгины. При всех трудностях жизни она заряжала всех своим оптимизмом и одухотворенностью.


Была у нас соседка  Берта, которая знала секреты лечебных трав, и мой отец уговорил ее родителей  отправить дочь учиться в мединститут. Так  со временем она получила имя: "доктор Берта", одна из первых в своей слободе. Прошли годы, и семейство переехало в Израиль. Интересно, продолжилась ли их врачебная династия?

В 2017 году отмечается заметная литературная дата - 115-летие народного писателя Узбекистана С.П. Бородина.



О нем написано много.

Талант его передался детям. Андрей Бородин проявил себя как сценарист кинематографа. Ещё, как писал о нем А. Файнберг, Андрей был мастером рисования непрерывной линии. Являясь сводным братом моей жены Саиды, он часто приходил к нам рисовать. К этим рисункам обычно я писал стихи - лирические, шутливые, философские. Рисунки в неповторимом стиле к этому располагали. Саша Бородин на три года младше Андрея. Юрист. Знаток природы. Старший брат был с гонором, подтрунивал над ним. Саша  бычился. Он был талантлив по своему. Чист душой. Взрывной, как отец. Не мог терпеть неправду. Устроился работать в заповедник. А там браконьеры не дали ему стоять на страже закона, защищать краснокнижные создания. Может быть, ему надо было попробовать найти себя в Приокском заповеднике? Уж больно русским человеком он был. И так повсюду кривда мешала ему раскрыться. Вот и ушёл он из мира сего слишком рано. В эпоху перемен  трудно пришлось и Андрею.Недуг не дал полностью осуществить творческие планы. Но его художественное наследие было уникально. Особенно талантливы рисунки  - фантасмагории в духе Пикассо и Сальвадора Дали. Надеюсь подготовить и издать их для широкого читателя. Они - родные братья по матери - считали Саиду больше, чем сестрой. И она всегда пеклась о них.

Эти две записки, адресованные Бородиным, очень показательны, говорят об их коммуникабельности.



Юренев до революции 17-го года воспитывался в пажеском корпусе, впоследствии был сослан в Бухару. Оттуда вёл переписку с Гумилевым - известным историком, сыном поэтов Николая Гумилёва и Анны Ахматовой. Своего тезку, Сергея Петровича, он  уважал искренне. Мне довелось посетить его скромную обитель, недалёко от мавзолея Саманидов, во время поездки с Бородиным в Бухарскую и Навоийскую область. Это была встреча двух летописцев, знатоков старины! Он уговорил нас заночевать возле восточного  базара. И мы смогли при лунном свете прогуляться по узким улочкам Бухары. Незабываемое  путешествие... Следующее письмецо прислали на клочке бумаги Саид Ахмад и Саида Зуннунова. Этим видным узбекским писателям ныне в центре Ташкента установлен общий памятник. Можете увидеть фото в сети интернета.

Продолжим перебирать семейные архивы.

Это пример моего самиздата студенческой юности - актуальный юмор, стихи и публицистика. На снимке я с одногруппницами Абдугафаровой и Клюевой.






В семидесятые годы впервые на узбекском языке напечатана статья о Марке Шагале. Тогда материал о нем собирал по крупицам. A недавно был  гостем  Фонда Шагала в Амстердаме, представил поэму о великом художнике.



Почему в эту фотоподборку включен ещё один запечатлённый миг: нирвана у родников? Здесь "Река, что течёт излучиной блестя", и родные холмы Афрасиаба, где неподалёку бьют чистейшие струи родников Самаркандии, называемые исстари "Оби (вода) рахмат (благодарение)", утоляющие жажду телесную и духовную. Вот какой хитро сплетённый узел дорог и судеб открывает эти оконца в пространства времён!





Встреча в доме внучки Шолома Алейхема американской писательницы Бэл Кауфман. Помните ее книгу "Вверх по лестнице, ведущей вниз"?







Ирисы, торчащие из снега - иллюстрация из второго тома "Азбуки природы", которую я пишу, проводя мастер-классы с юными натуралистами.


Берёзовая веточка на ветру осеннем. Листья живописны.




Недавнее ещё февральское фото деревца, полного завязей плодов лимонов. У нас это чудо растёт на балконе. И всё подобное растительное разнообразие становится частью составляемой мною "Азбуки природы".

Я люблю не только кошек
и даю собакам кров,
уважаю пчёл и мошек
и пишу про муравьев.
Подаю им хлеб на блюде,
защищаю в холода,
ведь они добры, как люди,
и мудрее иногда.

У входа в Ташкентский зоопарк красивая ограда. Она, выполняя сторожевую функцию, призвана к тому же манить, привлекать посетителей.


Старый платяной шкаф в неказистом самаркандском жилище был обклеен репродукциями художников-модернистов.



Тот самый гардероб , обклеен весь почти
листами мастеров - он открывал пути!


В юности меня особенно поразила картина Дали с горящим жирафом. Художника критиковали за "долларовое мышление". Его расплющенное время и огненный жираф уже тогда пробуждали тревогу за среду обитания.  Моя Мечта - увидеть мир, в котором стал возможен столь парадоксальный гений искусства, исполнилась в самом начале ХХI века. На этом фото я в прихожей Сальвадора Сальвадоровича с самой разной атрибутикой. Разнаряженный белый медведь - это придумка Галы Дали в знаменитом доме-лабиринте художника-сюрреалиста, доме чудес двух волшебников. Его они строили вместе тридцать лет, купив за пять франков хижину у рыбачки в деревушке Порт-Льигат (Средиземноморье).

 


Муки творчества - великое благо, дарованное нам землёй и небом!

Вот моя экографика: портрет Сезанна, написанный лепестками цветов.



Одинокое дерево своими плодами помогло мне изобразить его на бумаге, тоже сделанной из дерева.


Последняя лодка Аральского моря.

А это фото - в домашнем интерьере. Мечтая о терьере, совсем не о карьере Вас приветствует наша Жужа - умнейшее существо.



 

* * *

 

К 75-летнему юбилею:

 

 

Не часто нам Вахтанг поёт,
а эта песня как лекарство:
«Пусть время движется вперёд,
мои года - мое богатство».
Мне было пять и двадцать лет,
стоял я тоже у порога,
в ответ нередко слыша «Нет,
ты подрасти ещё немного».
Шли дальше годы чередой.
Я ждал на службе повышенья,
а мне опять: «Ты молодой,
достигни большего уменья!».
За перевалом - перевал:
любовь, семья, житейский опыт -
и ты находишь, что искал,
а время вновь тебя торопит.
Друзьям своим хочу сказать
(врач подтвердит, обескуражен),
что мне сегодня - двадцать пять
с пятидесятилетним стажем!
А это разве юбилей? -
начальство заявляет просто:
«Отметим громче и пышней,
ты доживи до девяноста!».
Не стоит потому грустить,
кого-нибудь ловить на слове -
лишь гардероб свой обновить...
и главное: беречь здоровье!
Смотрю на фотки разных лет -
замечу несколько различий...
и внуки молвят: «Здравствуй, дед!» –
вид мой достаточно... приличный.
Хоть голова седым-седа,
но пламя жизни не погасло,
с Вахтангом я пою всегда:
«Мои года - мое богатство».

 

 

А вот ещё  один родной корешок... Поздравление младшенького внука, Маттео, из Лондона. Через полтора месяца ему исполнится шесть лет. В подарок деду он победил в литературной викторине на знание произведений Пушкина среди учеников русской воскресной школы столицы Туманного Альбиона - правильно ответил на все тринадцать вопросов, в том числе и про Кота учёного. И прислал к юбилею свой символический рисунок: "ЭТО ДЕДУШКИН ПЕГАС, ЧТОБ ТАЛАНТ ЕГО НЕ ГАС!".

 

 

* * *

Презентация книги Раима Фархади "НОВАЯ СКАЗКА ПРО КРАСНУЮ ШАПОЧКУ" (издательство "УЗБЕКИСТАН) и электронной версии первого тома "БОЛЬШОЙ АЗБУКИ ПРИРОДЫ" - интерактивный проект с участием детей дошкольного и школьного возраста.


Моменты экологического праздника в зоопарке

 

Юлиана Стрельникова, юнкор экожурнала "РОДНИЧОК", рассказала стих Раима Фархади про ёжика и поздравила юбиляра своим собственным стихотворением.

 

Чтецы из 227 школы прочитали целую подборку стихов на русском и узбекском языках. Их подготовила к выступлению библиотекарь и педагог Шахло Дилмурадовна Рузиева. Надо особо отметить, что все сорок участников нескольких творческих конкурсов и викторины на знание гербария получили специальные призы - книги с автографами юбиляра и набор открыток в честь международного Дня биоразнообразия.

 

 

Второклассница Фарангиз Исмаилова знает наизусть много стихов о природе, а ее рисунки "Красочный павлин" и "Кудрявые барашки" очень своеобразны.

 

 

Рухсора Ким с дочкой Натальей, внучкой поэтессы Марты Ким. Какой великолепный жираф сотворён умелыми ручками!

 

 

Раим Фархади с директором зоопарка Баходиром Мусаевым. Уже более года в центре "РАДУГА ЖИЗНИ" проводятся мастер-классы с юными натуралистами Узбекистана. Настоящий директор - настоящий друг независимо от воинского звания!


 

Шестиклассница Лина Исхакова - юнкор газеты "Класс!".

 

 

"Вопросы на засыпку" - зав. отделом информации Госкомэкологии Узбекистана Хония Асилбекова; девятиклассница школы 145 Катя Левчук принесла новую работу, кажется, у неё тоже за спиной крылья; её педагог по студии Екатерина Валерьевна Копьева.

 

 

С художниками-педагогами Ашурмухаммадом и Мариной Макеевой. Красивую бабочку нарисовала четырехлетняя Каролина Макеева из Ташкента.

 

 

А дома на дежурстве у рукописей остался кот по прозвищу Клоун. Очень сообразительный и весь в пятнах, в этом не уступает жирафу Алатау! Любимое место у окна с видом на старую ташкентскую махаллю.


 

ЗЕМЛЯ КОРНЕЙ, ПРОБУЖДАЕМЫХ ВЕСЕННЕЙ ПАМЯТЬЮ СЕРДЦА (Из неизданного)